Когда последние лучи фиолетового солнца скрывались за далекими, таинственными черными скалами и серебряный полумесяц выплывал из-за облаков, они всегда прятались по пещерам. Прикармливая синее пламя сухими сучьями, они удобно располагались вокруг него, и рассказывали друг другу о самом интересном, произошедшем за день. Так было каждый вечер. Они засыпали счастливыми, чувствуя себя частью чего-то большого, называемого семьей. На утро просыпались с улыбками на лицах, веселыми песнями встречая первые, неуверенные лучи солнца, радуясь еще одному дню. Дети приносили свежие фрукты, и они, как и по вечерам, садились в круг у еще тлеющих и разбрасывающих серебряные искры, язычков пламени.
Каждый раз в этом кругу кого-то не хватало. Их похищали те, кого не называли в этих уютных пещерах, те, которых считали древним темным кланом Гекаты. Они подкрадывались ночью, всегда настолько бесшумно, что даже пещерные собаки не слышали их шагов. Из похищенных ими никто никогда не возвращался… Каждое утро семья прощалось с одним из своих и церемонию прощания сопровождали медленные, грустные и красивые песни, которые звучали каждое утро из пещер синих скал. Музыкальные девушки раскачивались в такт мелодии, и ветер развевал их огненно-рыжие волосы, сверкавшие золотыми искрами в первых лучах солнца. Но с последними лучами рассвета налетал легкий ветерок, приносивший ароматы ярких цветов из долины, и любовь к жизни с новой силой возрождалась в их сердцах. Со звонким смехом они сбегали в долину, где и яркие цветы, и синее небо, и легкие облака, и шелковая трава – все дышало любовью, жизнью, свободой. Той свободой, о которой грезили далекие животные по ту сторону черных скал, каждую ночь обращаясь с воем-мольбой к своей владычице луне.
В жизни каждого из семьи приходил момент, когда он переставал быть ребенком, когда легкий ветерок, гулявший в долине как будто придавал крылья и приглашал побегать с ним наперегонки, пугая томных бабочек, сминая траву, встречающуюся на пути… Лететь навстречу солнцу, бежать, не чувствуя под собой земли, а потом в одно мгновенье увидеть розовую рощу там, далеко за горизонтом… Так было у всех. По крайней мере, она была в этом уверена. Она любила стоять у края долины, вглядываясь в туман, скрывающий розовую рощу, представлять как она выгладит вблизи, мечтать о том, что она когда-нибудь там побывает… Но роща была слишком далеко, за темно до нее не добраться, а может и не нужно туда стремиться, вдруг вблизи она не такая волшебная, как кажется отсюда, с самого прекрасного места в мире…
Смех, улыбки, юность… Все люди в семье были юными, потому что по-другому не могло быть в этом мире радости, счастья и тепла. Каждый вечер она вместе со всеми забегала в пещеру. Они убегали не потому что им было страшно, смысл этого слова был им неизвестен, просто в пещере можно было разжечь костер, казалось, что кусочек солнца светил в семье. Но день все-таки уходил, и солнце на прощанье окрашивало все вокруг теплыми цветами. Каждый закат она стояла у выхода пещеры и проважала солнце так, будто боялась, что завтра оно не взойдет, пыталась впитать в себя каждый лучик, запомнить каждое облако, окрашенное в фиолетовый цвет.
Однажды, когда она стояла так, мимо пронеслась птица. Невольно залюбовавшись ее силой, ловкостью и смелостью, она не заметила, как наступила ночь. В знакомых шелестах долины ей послышался незнакомый шепот. Как будто кто-то произносил ее имя, рассказывал ей о том, как она прекрасна в последних лучах заката, говорил о том, что если бы он мог, то сплел бы ей венок из последних солнечных лучей, украсил бы его первыми, самыми яркими звездами, и подарил бы ей… если бы он только мог… Она улыбнулась голосу и ушла вглубь пещеры. Устроившись у огня, она долго думала о том, чьи слова принес ей ветер, где их произнесли, кто та счастливая, которой они предназначались. Незаметно для себя она задремала, и проснулась только наутро от настойчиво будивших ее солнечных лучей. Легкий сизый дым от догоравшего костра рисовал перед ней причудливые образы, а она вспоминала вчерашний вечер, кравивые слова, принесенные ветром, и улыбалась новому дню, который обязательно будет лучше, чем вчерашний.
Новый закат застал ее сидящей, поджав колени, у выхода из пещеры. Она смотрела на облака, в надежде, что ветер опять донесет до нее слова незнакомца. Наступила ночь, а она все ждала появления красивой птицы, надеялась услышать нежный шепот.
“Здравствуй”. Она удивленно оглянулась, в пещере все уже спали, но, посмотрев через плечо, туда, где чернел обрыв, она увидела там человека. Испуганно вскрикнув, она вскочила на ноги, чтобы позвать семью, ведь если человек сорвался со скал и висит над пропостью, ему нужна помощь. Но незнакомец взмыл вверх, прося прощения за то, что испугал ее. Приглядевшись, она поняла, что вчерашняя сильная птица – это он, да и вчерашний шепот – тоже его. Он не был похож на солнечных юношей из семьи: в его глазах отражалось черное звездное небо. Улыбнувшись, она пригласила его сесть рядом. Сложив крылья, он сел на самый край, свесив ноги вниз, к пропости. Он стал рассказывать ей о небе, о ночи, о том, какие чудеса он видел, летая над землей, а она слушала его, расстворяясь в мягких нотках его голоса. Она не всегда понимала его: он был похож на тех странных зверей, живущих по ту сторону черных скал: такой же одинокий, сильный и гордый. Он прилетал к ней каждый вечер, она с нетерпением ждала его, сама того не понимая. На третью ночь она знала о нем все, и начала рассказывать о себе: о том, как она живет, как любит жизнь, как счастлива. О том, как прекрасно солнце, день, свет. О том, как манит ее розовая роща, там, на горизонте… Услышав об этом, он улыбнулся ей, расправил крылья, подал руку. Пролетая над пропастью, она удивленно вскрикнула, а он, решив, что она испугалась, крепче прижал ее к груди. Розовая роща вблизи была еще лучше, чем казалась издалека. Она смеялась, подбрасывая лепестки в воздух, танцуя в лунном свете, а он стоял рядом, прислонившись к дереву, и улыбался ей, с нежностью смотря на нее. А когда забрезжил рассвет и пришло время возвращаться назад, в семью, она подумала о том, что без него ей не нужен ни синий огонь, ни уют пещеры, ни даже фиолетовый закат. Он, как будто угадав ее мысли, ласково погладил ее по волосам, и прошептал ей, что завтра он вернется, обязательно вернется, и они снова полетят туда, где она никогда не бывала.
Когда последние лучи фиолетового солнца скрывались за далекими, таинственными черными скалами и серебряный полумесяц выплывал из-за облаков, они всегда прятались по пещерам. Она пряталась вместе со всеми и непривычная для семьи нетерпеливость читалась в каждом ее движении, когда она выбегала из пещеры, чтобы встретить закат. Она стояла у каменной арки выхода, провожая солнце с нежной, влюбленной улыбкой, воспоминания клубились вокруг нее в туманном вечернем воздухе, рыжий пожар ее волос горел, как факел, указывая в сгущающихся сумерках дорогу невидимому летуну. Задумавшись и заблудившись в лабиринте ночных ароматов, она даже не заметила, что время назначенного свидания давно прошло и наступила темная безлунная ночь.
А далеко от нее, в глубоких трещинах черных скал, в сумрачном зале проходило собрание клана Гекаты, полулюдей-полуорлов. Гулким эхом отдавались слова отчитывающегося перед старейшинами рекрута, юноши с сильными сложенными крыльями, с черными глазами, полными звездного неба: “…они живут семьями, безоружны. Завтра же мы можем напасть и уничтожить их всех…”
|
